Нередко священники смешивают благодатный дар священства, получаемый при рукоположении, с особым харизматическим даром духовничества, который не дается при рукоположении. Священник и духовник — это не равнозначные понятия. При посвящении в сан священник получает от Бога дар — право и силу совершать священнодействия. Совершение Исповеди входит в круг полномочий и обязанностей священника. Власть отпускать и прощать грехи, данная от Бога, Его благодатию принадлежит всякому законно рукоположенному и не состоящему под запрещением священнику.
Духовничество же, как благодатная способность руководства в духовной жизни есть редкий, личностный дар от Бога. По особому Промыслу он подается некоторым избранникам Божиим, чаще за усиленные долгие подвиги молитвенного очищения ума и сердца. Немногим из подвижников, которые проходят путь непрестанной борьбы с помыслами и достигают бесстрастия и чистоты, Господь посылает дар видения тайников души другого человека и указывает пути исправления, духовного врачевания. Такие люди становятся, по особому для них откровению и повелению Божию, духовниками, как это было, например, с преподобным Серафимом Саровским.
Этот дар может получить и любой священник, если он проводит аскетическую жизнь. Тогда этот дар особенно благотворно сочетается с иерархическим даром исповеди и отпущения грехов. Примерами могут служить святой Иоанн Кронштадтский и праведный старец Алексий Мечев. Из сказанного, надеюсь, становится понятно, что священники и монахи, особенно молодые, часто не имеющие в достатке даже простого жизненного опыта, не должны думать о себе как о духовниках. Духовническое самозванство, руководство и советы, даваемые не от Бога, а от ветра головы своей, дискредитируют священника и наносят духовный вред. Да не мнят они себя духоносными старцами: «если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму» (Мф. 15.14).
Из книги — «Патриарх Алексий II — Подлинное послушание — послушание любви (2004)»
